ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ТЕЛЕГРАММА
РЕСПУБЛИКА АЛТАЙ. ШЕБАЛИНСКОЕ ЛЕСНИЧЕСТВО, Ч.В. ШУКАКОВУ:
«УВАЖАЕМЫЙ ЧЕЧЕН ВЛАДИМИРОВИЧ! ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС С НАГРАЖДЕНИЕМ МЕДАЛЬЮ ЗА СПАСЕНИЕ ПОГИБАВШИХ! ЖЕЛАЮ КРЕПКОГО ЗДОРОВЬЯ, СЧАСТЬЯ, БЛАГОПОЛУЧИЯ И УСПЕХОВ В ВАШЕЙ РАБОТЕ».
МИНИСТР ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ И ЭКОЛОГИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ С.Е. ДОНСКОЙ. О1.О8.2012 г.
Зарево лесного пожара освещало в ночи крутой скалистый склон горы, на котором чудом держалась цепочка людей с ранцевыми огнетушителями. Над огненной кромкой с завыванием поднимались красные факелы, охватывая кроны деревьев, и тогда, казалось, горело само небо. Где-то вверху раздавались тяжелые удары падающих лиственниц, они поднимали снопы искр от горящих корней и вызывали опасные камнепады. Приближалось утро нового дня тяжкой борьбы с огненной стихией. Лесничий знал: не успеют они локализовать очаг слабеющего ночью пожара, днем, при жаре и ветре, будет еще труднее.
…Тревожный звонок из села Ильинка с сообщением о лесном пожаре в урочище Курзун не был для лесничего Барагашского участкового лесничества большой неожиданностью. Чечен Шукаков постоянно держит в машине свой РЛО с запасом воды в четырех ранцах и куда бы ни поехал, всегда готов немедленно приступить к тушению обнаруженного в тайге очага огня. Он по опыту знает, что каждая потерянная минута времени - это гибель гектаров леса.
Машина немедленно рванула от конторы в направлении лога Курзун, где поднимались столбы дыма. Майский пожар начался с поля и перешел в насаждения. Их пятеро: лесничий Чечен Шукаков, водитель Дмитрий Стариков, начальник Барагашского участка автономного учреждения «Шебалино лес» Иван Конев, Роман Ойношев и Александр Чинатов. Вот и кромка очага на склоне горы, дым, обжигающее пламя и пепел, липнущий к мокрой от пота одежде. Ветер гнал по сухой траве языки огня, которые в жаркий майский день могли подняться в кроны деревьев и пойти губительным верховым пожаром по тайге.
- Как вы там, держитесь? – спрашивали по сотовому телефону Чечена из Шебалинского лесничества.
- К вечеру очаг локализуем, - уверенно отвечал лесничий, - если ветер не усилится. Нас уже десять человек – еще пять работников участка автономного учреждения прибыли, справимся быстрее.
- Держитесь! В Барагаше, Ильинке мы поднимаем людей, скоро они к вам приедут, воду подвезут.
Подъехали на помощь добровольцы из Ильинки – их направила администрация сельского поселения, на тракторе подвезли воду в бочках. Сообща с пожаром справились быстрее. Приближался вечер, но тут - новое сообщение: еще один пожар.
Расставив добровольцев для окарауливания, Чечен с работниками лесничества и «автономки» направился к следующему пожару. Горела вершина горы Суелы. Все поняли, что это будет «тяжелый» пожар: подниматься надо высоко по крутому склону, близко подвезти воду трактора не смогут.
Ранцевый огнетушитель - как автомат Калашникова для воина, но «перезаряжать» его приходилось до подхода трактора в ручье, далеко внизу. На это уходило немало сил и времени. Они успели локализовать очаг с приездом добровольных пожарных дружин из сел и когда решили передохнуть с началом окарауливания, уже большими силами, в кармане лесничего снова подал сигнал вызова мобильник: обнаружен еще один пожар в семи километрах отсюда, рядом с селом Барагаш. Он угрожал населенному пункту, потому что мог спуститься вниз, где стоят домики животноводов.
После двух пожаров почувствовалась усталость, но одновременно возникла решимость ликвидировать и этот - самый опасный - очаг. «Кто, если не мы»? - эта мысль, похоже, передалась от Чечена его товарищам. Ни МЧС с пожарными машинами, ни добровольцы в ночь не поднимутся. Это «их» пожар, их испытание воли, выносливости и профессионализма. Это их риск, как принятие вызова огненной стихии, которая заполыхала над селом. И если не остановить ее, уже «тысячник» пойдет «верховым» по кедровой тайге, остановить будет во много раз труднее даже силами парашютно-десантной пожарной службы Авиалесоохраны, которая вся на пожарах в горах Алтая.
Десять человек против такого опасного лесного огня – это очень и очень мало. Ставка была не на число, а на умение. Трактор подвез поближе к кромке пожара, насколько мог подняться в гору, воду в бочке, и это была очень существенная помощь.
Никто не струсил, не дал себе отдыха, когда гибнул в огне лес, потому что все знали: лесничий не оставит этот пожар ни при каких обстоятельствах, он готов даже один тушить его, как говорили в старину, не щадя «живота своего» - своей жизни.
Крутой, под 35 градусов, склон горы, камни, скалистые выступы, много валежника, где сутками может прятаться огонь, много подроста и кустарника, которые вспыхивали вместе с сухой травой как порох. Главное - спасти домики животноводов и не дать огню подойти к селу.
Кажется, что залили кромку пожара, но пламя вновь выскочило из лесной подстилки, а ранец уже пустой. Чечен пытался забить его ногой, но вдруг увидел, что его берцы потеряли форму - обгорели, оплавились. А ноги целы? Подошвы пекло, а ног он не чувствовал. Очередной спуск по крутому склону вниз к трактору с водой, чтобы наполнить ранец, - и снова подъем к пылающей кромке пожара. «Не упускайте друг друга из виду»! - приказал он, как руководитель тушения.
Зарево освещало склон горы, на котором, казалось, чудом удерживалась цепочка людей с огнетушителями, «сжимающих» кромку очага. Факелами вспыхивали кроны деревьев, и тогда, казалось, горело и небо. Чечен Шукаков все острее чувствовал возрастающую опасность для людей, понимая, что малейшая неосторожность, его ошибка в тактике тушения будут стоить им жизни. При усталости, огромном напряжении сил можно упасть, подвернуть или - хуже того - сломать ногу среди камней, а огонь рядом - он наступает, угрожает, заставляет их отступить. Но этого делать нельзя, днем при жаре и ветре пожар еще больше разгуляется.
Гарь затрудняла дыхание, и еще почувствовалась новая опасность - воспаления легких. Все «с пылу, с жару», в прожженной одежде спускались от огня вниз за водой, набранной из холодного ручья, и ранец огнетушителя на спине холодил спину, словно был заполнен льдом.
Заалела заря над горным хребтом, а они продолжали битву с огнем. К утру кромку пожара затушили в семистах метрах от домиков животноводов, спасли, как пишут в сводках МЧС, населенный пункт. Вот и помощь подъехала, привезли хлеб, сало, чай. И еще таблетки, чтобы не заболеть.
Из сообщения лесничего Шебалинского лесничества Т. Шипилиной в Министерство лесного хозяйства Республики Алтай: «…Чечен Владимирович проявил отвагу и самоотверженность, умело руководил тушением сразу нескольких пожаров. Трое суток люди боролись с огнем, отстаивая населенный пункт от распространения огня. Благодаря умелому руководству и организации пожар, приблизившийся к селу, был потушен».
Жена Тамара, сыновья Сергей и Денис, дочь Юлия ждали Чечена дома с тревогой. Встретили с радостью, о его отваге и самоотверженности даже не подумали: обычная работа, только слишком уж долгая и без отдыха. Заволновались, когда Чечен уснул, как пишут в сказках, богатырским сном: ночь спал, день и еще почти сутки. Уснул с температурой и угрозой воспаления легких, а встал здоровым и бодрым, сразу ушел в лесничество.
…Смущенно, не ожидая такого внимания и тем более награды, читает Чечен поздравительную телеграмму министра природных ресурсов и экологии России. Его поздравляют, пожимают руку лесничий Шебалинского лесничества Татьяна Шипилина и инженер охраны леса Сергей Жаврин.
Контора Барагашского участкового лесничества на окраине села выглядит аккуратно и ухоженно. И внутри все сделано с любовью. Много наглядной агитации о пожарах, вредителях и болезнях леса. Аншлаги перед конторой и на территории лесничества. На одном из них надпись: «Погубить дерево – преступление, посадить – благодеяние». Как подходит последнее емкое слово к Чечену, его натуре, делам, поступкам и устремлениям. Он весь - в благодеянии к лесу.
Четыре человека вместе с техничкой – весь штат участкового лесничества. Совсем не велик на 68,4 тысячи гектаров гослесфонда, где когда-то было десять обходов лесников, проживающих в крупных по здешним меркам селах Барагаш, Ильинка, Мариинск, Шыргайта, Беш-Озек. Жители этих населенных пунктов обращались ранее ко всем вопросам к своему леснику, а теперь все едут и идут к Чечену Шукакову по делам лесопользования и многим другим. Невелик штат и местного участка «автономки», которому приходится и лес выращивать, и пожары тушить. И если на помощь в борьбе с огнем приходят местные жители, то на посадку лесных культур люди за 150 рублей в день не идут, поэтому посадку леса и уход за культурами приходится делать самим.
- В девяносто третьем году я пришел из армии, и меня приняли на работу лесником, - рассказывает Шукаков о себе. – Сразу поступил в Бийский лесной техникум, работал лесником, мастером леса - до того как стал лесничим. – Здесь повсюду в селах леспромхозы свирепствовали, вырубили много деревьев, теперь мы каждый год по шестьдесят гектаров культур кедра, лиственницы, ели высаживаем.
- Интересное у тебя имя. Алтайское слово «чечен» - это «меткий»?
- Да, так уж родители меня назвали – Чечен, а по-русски – Меткий.
Немногословен Чечен и смущен: их было пятеро с самого начала на этих трех пожарах, а наградили медалью одного лесничего.
- Минполосы провели вокруг всех сел и посадок леса, а также от дорог, - рассказывает он.
- У конторы и вдоль дорог много аншлагов. Кто же у вас главный «художник»?
- Лесонарушитель, виновник лесного пожара. Суд приговорил его к двумстам часам принудительных работ, так он в автономном учреждении их отрабатывал, аншлаги рисовал. Так старался, проникшись темой охраны лесов от пожаров, что мы его после отработки пожарным сторожем приняли.
- Что же показали те пожары, чего не хватает в технических средствах борьбы с огнем?
- Высокопроходимой патрульной машиной нам бы обзавестись, - отвечает Чечен. - В горах нужна очень маневренная техника. На пожары приходится на себе или на конях воду тащить в гору, а когда лето сухое, воды мало, это проблема. Привозить приходится издалека, трактора не могут подняться высоко в гору.
- Ранцевый огнетушитель с водой опорожняется быстро, не так ли?
- Да, придумали бы какие-то порошки в пакетиках – смачиватели, чтобы залил воду в ранец, бросил туда порошок или таблетку, и воды уже вдвое «больше» стало благодаря высокой смачиваемости кромки пожара, - говорит Чечен. - С вертолета МИ-8 в ВСУ-5 смачиватель по шлангу подают, но даже бутылка с ним на горном склоне будет обузой. Может, придумают смачиватели в таблетках, чтобы было удобно их использовать с ранцевыми огнетушителями.
В раннем детстве увидел он лесной пожар. Было страшно и больно за погибающий в огне лес. Как неблагодарно порой относятся люди к своему зеленому благодетелю! Лес кормит людей, зверей и птиц кедровым орехом, ягодами да грибами, дает возможность охотиться, промышлять и поддерживать семейный бюджет, а в ответ - поджоги по халатности, равнодушию. С детства боль тайги Чечен остро чувствует своим сердцем, это и определило выбор его профессии.
Много добрых слов о Чечене Шукакове рассказала дорогой в Барагаш Т. Шипилина: добросовестный человек, все делает основательно, тщательно, что очень важно при тушении и окарауливании лесного пожара, руководит школьным лесничеством, хороший хозяин, проявляет заботу о людях. Случай с тремя лесными пожарами за один день не является каким-то исключением в его работе. Чечен всегда такой – самоотверженный, готовый к любым трудностям и испытаниям.
- Трудяга! – добавил встретившийся на пути в Барагаш глава Шебалинского района И. Кириллов. – Я его хорошо знаю: честный, принципиальный. Не дает спуску лесонарушителям!
Валентин Варванец.
Фото автора.
