30 ноября состоится сольный концерт заслуженного артиста РФ Кара Майманова. В преддверии этого события мы встретились с популярным исполнителем лирической песни, чтобы поговорить о его творчестве и не только.
- Николай Амырчинович, можно предположить: вы стали артистом, потому что родились в Каспе…
- Действительно, много уроженцев села Каспа Шебалинского района стали писателями, артистами, художниками. Это Куугей Телесов, мои родные дяди Паслей Самык и Борис Самыков, артист Михаил Мундусов, заслуженные артисты РФ мой брат Александр Майманов, племянник Артур Марлужоков и другие.
На мой взгляд, дело в том, что в этом прекрасном уголке был очень развит народный театр. Творческим духом было заражено все население - и стар и млад. Дети вместе с родителями и дедами ставили спектакли: пели, танцевали, играли на разных музыкальных инструментах. Это теперь я понимаю, какую колоссальную воспитательную роль играл театр: отсутствовали преступность, пьянство. Люди были заняты, у них имелось общее любимое дело, которое украшало жизнь. Их серые будни превращались в праздники.
Мой отец Амырчы был талантливым человеком: великолепно пел, играл на топшуре, икили, комусе, танцевал, играл драматические роли. Правда, он рано ушел из жизни, я смутно помню его, мне было тогда три или четыре года. У мамы был тонкий слух, она прекрасно пела. После смерти отца она одна воспитывала нас, пятерых детей. Думаю, что-то мне передалось на уровне генов, а что-то - благодаря воспитанию и замечательным каспинцам.
Когда учился в пятом классе, к нам в деревню приехал театр, возглавляемый Антоном Юдановым. В спектакле играли Валера Тюхтенев, Жанна Эдокова, Байрам Кудирмеков... Тогда я впервые увидел профессиональных актеров и был потрясен. Под впечатлением пришел домой и заявил маме, что буду артистом. Так что свою профессию я выбрал не случайно.
- Говорят: «Тот не артист, кто не волнуется перед выходом на сцену». Вы всегда уверенно держались перед зрителями?
- В школе я был очень скромным и закомплексованным, стеснялся даже отвечать у доски. Мои друзья до сих пор удивляются, как меня угораздило стать артистом. Ведь я боялся сцены как черт ладана. Думаю, именно участие в народном театре изменило меня, «вдохнуло» уверенности в себе. Храбрым становился лишь в одиночестве в горах, когда пас овец. Неописуемая красота природы рождала в душе трепет, и хотелось петь во весь голос. Занятие это мне нравилось, я получал огромное наслаждение. А какая там акустика! Пел и слушал свое эхо. Это было удивительно! Чувства, охватывавшие меня, непередаваемы.
- Что пели?
- Песни Валерия Ободзинского, Евгения Мартынова. Их выучил наизусть по пластинкам. Когда хотел пополнить свой «репертуар», обращался к земляку Айдыну Байатову. В этом плане он был в селе самым «продвинутым», у него всегда имелись новинки эстрады.
Так зародилась во мне любовь к мелодичным, душевным песням, и до сих пор отдаю им предпочтение.
- Помните тот переломный момент, когда вы побороли себя и вышли на сцену? Как это было?
- Я учился в классе восьмом. Сельская молодежь и мои старшие братья готовили очередной самодеятельный концерт, чтобы выехать с ним в соседние села. Для начала решили выступить перед односельчанами. Дело было весной, на 8 Марта. С дрожью в руках, коленях вышел на сцену с девочкой Таней и спел песню «Запах цветущих каштанов». В ней говорится о матери, проводившей на войну двоих сыновей. С фронта вернулся лишь один из них. Словом, очень трогательная содержательная песня. Когда мы пели, наши учителя плакали. Утром пришел в школу и заметил, с каким восторгом на меня смотрят и рассказывают, как хорошо мы спели.
Так я стал «звездой» в своей деревне.
- Сегодня вы заслуженный артист Российской Федерации, вас знают и любят не только в республике. Как проходило ваше профессиональное становление?
- После окончания дирижерско-хорового отделения Барнаульского культпросветучилища, затем факультета «мастерство актера театра и кино» Красноярского театрального института работал в нашем драматическом театре актером. Настоящий переворот в моем творчестве, как и многих моих молодых коллег, произошел с приходом в театр профессионального музыканта - одержимого и влюбленного в свое дело Владимира Егоровича Кончева. У него было множество идей и планов. Благодаря лидерским качествам и энергии, которая буквально выплескивалась из него, он объединил нас, создав ансамбль «Алтай». Мы горели общей идеей, жили одним делом. Практически на голом энтузиазме готовили концертные программы, с которыми объездили несколько раз всю республику и стали выступать за ее пределами. Огромный интерес к нашему творчеству появился в Хакасии. К нам подходили, консультировались, рассматривали наши национальные музыкальные инструменты. Благодаря концертной деятельности, мастерству нашего руководителя мы росли и развивались профессионально. Вслед за «Алтаем» стали создаваться другие группы, ориентированные на этномузыку, в том числе и в других регионах. Так что без ложной скромности могу сказать: в этом плане мы были первопроходцами.
- Сегодня вы в основном занимаетесь сольным исполнением. Есть сложности в формировании репертуара?
- К сожалению, в республике почти не осталось профессиональных композиторов. Ушли из жизни талантливые композиторы-песенники Александр Тозыяков, Анатолий Бобров, Борис Шульгин, Владимир Хохолков. Довольно тесным был у нас творческий союз с Евгением Абраимовым. С их уходом стало сложнее обновлять репертуар интересными произведениями.
Сейчас мы тесно сотрудничаем с Анатолием Булдановичем Тюрункиным. Он знает, какие песни мне нравятся, и пишет иногда специально для меня. Порой пишу сам, но это бывает крайне редко. В последнее время работаем также с Государственным оркестром республики под руководством В.Е. Кончева. Фонограммы создают для меня популярные в республике музыканты Игорь Дмитриев и Александр Трифонов.
- Что вы имели в виду под словом «фонограмма»? Вы поете под «фанеру»?
- Фонограммой мы называем готовое музыкальное сопровождение песни без голоса, а фонограммой с плюсовкой - ту самую, как вы выразились, «фанеру», то есть это когда певец выходит на сцену, включается запись песни, а он просто открывает рот. Я так еще ни разу не пел, мне кажется, это очень сложно. Думаю, даже рисковать никогда не буду, ведь зритель сразу почувствует обман.
- Наверняка случается в вашей жизни такое, что во время застолья с друзьями, родственниками вас просят спеть. Как вы относитесь к этому?
- К моему стыду, компании обременительны для меня как раз по этой причине. Бывает, даже в тесном кругу за чашкой чая просят спеть. Я, откровенно говоря, смущаюсь. Это, наверное, один из комплексов, который остался во мне из детства. Гораздо комфортнее чувствую сейчас себя на сцене, нежели в маленькой компании.
- Николай Амырчинович, мало кто знает ваше настоящее имя. Кара - это ваш сценический псевдоним или второе алтайское имя?
- Даже не помню, что за мужчина как-то в далеком детстве назвал меня «кара», то есть «черный». Так и прилипло это «имя» ко мне. С тех пор многие мои друзья и знакомые называют меня Кара. Я привык к нему, к тому же, по алтайскому поверью, «плохие» имена являются для человека оберегом, поэтому я взял его как сценический псевдоним.
- Супруга обращается к вам по настоящему имени или по псевдониму?
- Моя покойная супруга всегда называла меня Кара. К сожалению, 13 лет назад она умерла. У нее было тяжелое неизлечимое заболевание…
- Приношу свои извинения, если случайно разбудила в вашей душе грустные воспоминания…
- Ничего страшного, я часто вспоминаю ее, виню себя за то, что недостаточно был внимателен к ней, часто отлучался на гастроли. Ведь жизнь у артиста такая нестабильная! Было время, когда отсутствовал дома месяцами. Согласно плану, в квартал мы должны были дать 60 - 70 концертов. Супруга видела, что без сцены я не могу жить, и никогда меня не упрекала в этом, как бы тяжело ей ни было.
Я до сих пор восхищаюсь ее оптимизмом. Это был очень сильный духом человек. На ней лежала ответственность за семью, детей, и она мужественно со всем справлялась. Она искренне верила, что обязательно выкарабкается. Лишь сейчас я догадываюсь: ее мудрость, сила духа помогали ей и всем нам концентрировать силы. Чтобы не расстраивать нас, она держалась достойно, старалась не унывать и говорила: «Все будет хорошо, я обязательно поправлюсь». Будучи безнадежно больной, она морально поддерживала нас. Однажды врачи сказали мне: супруге осталось жить год, в лучшем случае - два. Мне было тяжело это осознать, а каково было ей! Конечно же, об этом я ничего ей не говорил. Наверняка она догадывалась, что с ее диагнозом долго не живут, и старалась хранить это в тайне, не подавала виду, что ей тяжело. Иногда, когда мы оставались одни, она как бы между делом говорила: «Смотри за детьми, ты для них самый родной человек на земле». Конечно, она переживала за них, за их будущее. Жаль, что медицина столь несовершенна, жена не смогла увидеть внуков. Сейчас наши сыновья стали взрослыми, мы в хороших отношениях, хотя у них свои семьи. У меня же создать новую семью так и не получилось…
- Не было желания, чтобы дети пошли по вашим стопам?
- Старший сын Амаду больше тяготел к спорту, младший - Курмель занимался фортепиано в музыкальной школе. После смерти матери он оставил музыку. Заставлять насильно я его не стал. Так что они выбрали другой путь, не связанный с искусством.
- Николай Амырчинович, 30 ноября вы даете сольный концерт. Каким вы его видите?
- Программа выступления включает мои любимые песни. На них выросло целое поколение, через них мы познавали мир. Для многих моих сверстников они наверняка ассоциируются с первой любовью, первым поцелуем, первой печалью, связанной с разлукой, и т.д. Участие в концерте примут мои друзья Александр Брехов, Мерген Тадыров, а также коллеги по филармонии. Буду очень рад, если песни тронут души зрителей, окунут их в воспоминания о минувших днях, подарят им душевный покой, равновесие и уверенность в завтрашнем дне.
- С возрастом у человека меняется мечта. Чего вы желали раньше и чего хотите от жизни сейчас?
- В раннем детстве мечтал стать киномехаником. Наивно думал: как хорошо сидеть и смотреть целыми днями бесплатное кино.
Когда стал старше, решил выучиться на повара. Было время, когда хотел, чтобы им стал один из моих сыновей. Мечтал о дочери, но у меня родились двое замечательных сыновей. Иметь дочку, видимо, мне не суждено.
Не скрою, сегодня у меня тоже есть сокровенное желание, но говорят, чтобы оно осуществилось, озвучивать его нельзя.
- Ну что ж, от всей души желаю вам исполнения всех ваших желаний! Спасибо, Николай Амырчинович, за интересную беседу и дальнейших вам творческих успехов!
Марина Туркушева
