28 сентября юбилейный день рождения отметил известный алтайский поэт Кулер Тепуков. Кулер состоялся как любимый всей алтайской детворой поэт и преданный друг ребят. Звание «друг детей» выше всяких похвал и высоких наград. Его стихи давно стали хрестоматийными, они вошли в школьные учебники и методические пособия для детских садов. Сегодня с уверенностью можно сказать, что Кулер Эзендикович как атлант держит поэтический свод алтайской детской литературы.
Также творчество Кулера любят и взрослые. Красочность его творчества буквально завораживает. Когда-то известный русский поэт Вадим Дементьев сказал: «У Кулера немало пейзажных зарисовок, свежих по образности строк. Он любит притчу (стихотворение«Сотая звезда»)».
Редакция газеты «Звезда Алтая» и ее многочисленные читатели желают Кулеру крепкого здоровья, дальнейших творческих успехов на ниве алтайской детской литературы.
Дорогому Кулеру
* * *
Поэзия - окно ко всей Вселенной,
Где положил Кулер немало сил.
Ты жег сердца строкою
сокровенной,
Любовь ты к Слову
бережно хранил.
Ты силу духа обретал воочью,
И твой нелегким оказался путь.
Поэзия вмещает, между прочим,
Всей жизни неопознанную суть.
В труде поэту, очень напряженном,
Всегда упорство добавляло сил!
И ты, Кулер, душою,
в мир влюбленной,
Перипетии в жизни все сносил!
От близкого друга
Валерия Куницына.
НЕОТПРАВЛЕННОЕ
ПИСЬМО
Здравствуйте!
Я – Тепуков Кулер. Едва ли
вы слыхали что-то обо мне.
Обо мне газеты не писали,
как о вас, о знатном чабане.
Я стихи пишу. Признаюсь честно:
опубликовался в первый раз.
Но не пью, и это всем известно,
пусть не беспокоит это вас!
Но сегодня тост за подвиг ратный
подниму я, трезвый человек,
чтобы этот вечер невозвратный
в памяти средь будней не померк!
Пригублю за горное раздолье!
Все проходит –
наша ль в том вина?
Может, и друзья в своем застолье
позабудут наши имена…
Как у вас с кормами? Как погода?
Я не праздный задаю вопрос:
строки тоже требуют ухода,
как ягнята в мартовский мороз!
Как в кошаре вашей в ночь окота,
пели иль не пели петухи?
У меня в душе одна забота:
как «поставить на ноги» стихи?
С сердца, перейдя на лист бумаги,
строки, словно горные стада,
требуют заботы и отваги,
требуют вниманья и труда!
Мной покуда сделано немного,
но тружусь и я не напоказ.
Верю, что верна моя дорога,
в чем с почтеньем
заверяю вас…
НА СТОЯНКЕ
СТАРИКА САРЫ
Ночь укрыла теплым армяком
вековые кедры перевала.
Пуговицы звезд горят рядком.
Тюк тяжелый – лошадь приустала.
На макушке голубой горы
проведу-ка ночь с огнем и ветром!
Здесь стоянка старика Сары
издавна была под мощным кедром.
Расседлал я лошадь, отпустил…
Сам, от ветра спрятавшись
за камень,
запалил костер и сел без сил,
глядя на его веселый пламень…
Стало мне уютно и тепло.
Весь разнежась в этом жаре
щедром,
подложив под голову седло,
о Сары я вспоминал под кедром…
Здесь ведь с незапамятной поры
у костра, присев на конский потник,
вольные дары Земли-Горы
пробовал сперва Сары-охотник.
А сойдя в деревню, меж людьми
свято соблюдая свой обычай,
добрыми кусками и горстьми
поровну делился он добычей…
Хоть была ему тайга мила,
о колхозе был всегда в заботе,
всех подростков, юношей села
он учил охоте и работе.
Прочь гоню я праздные слова.
На стоянке старика, как прежде,
ночь темна, и гукает сова,
кедры шелестят мне о надежде…
Мнится мне: не умер наш Сары.
Ненадолго лишь сошел с горы.
* * *
Осенним днем я слышал плач
средь горной тишины.
Рыдая, сетовал кедрач,
что нет вокруг весны…
Кедр вечно зелен и могуч,
да что ему снега?!
Но как среди предзимних круч
надежда дорога!
* * *
Я вслушиваюсь в ночь
сквозь тишь и тьму,
в безмолвье слух я напрягаю
с силой,
но только сердце, вопреки уму,
в ночи расслышать может
голос милый…
КОГДА
ВЫШЛА ЗАМУЖ
ЗА ДРУГОГО…
…Укрывавшая нас в грозы,
Участница свиданий под луной,
Листва знакомой издавна березы
Не распустилась
нынешней весной…
* * *
– Жизнь – что метла!
– Э, не шути,
увлекшись разговором:
не все, сметенное с пути,
бывает мелким сором!
* * *
Проплыли в небе
звоном журавли,
стою я посреди родной земли.
Взвалив на плечи ворох туч,
дома,
покуривая, ждут:
вот-вот зима…
* * *
Усни, любимая, усни…
Забудь во сне
о том, что хлопотливы дни,
и обо мне.
Сна безграничная страна
открыла даль:
забудь любовь в просторах сна,
забудь печаль…
Усни…
Уже ты не должна
добру и злу.
Покой твой бережет луна,
припав к стеклу.
ДЕВУШКА И ЛУНА
Девушка и молодая луна
соединились с рекой.
Тихо тела их ласкала волна,
словно прозрачной рукой.
Радовались тополя в тишине,
вторил им ветра комус;
звезды с небес
опускали к волне
нити мерцающих бус…
Ветер столкнулся среди темноты
с купами светлых берез,
и зажурчали, запели листы,
разом очнувшись от грез.
О, как душист шелестящий покой,
как серебриста волна!
Тихо струятся, сливаясь с рекой,
Девушка, ночь и луна…
* * *
Давно уж снятся сны горам.
Тень лампы на стене.
Но отчего не спится нам –
будильнику и мне?
Забыв про сон,
всю ночь опять
работаем мы с ним.
Но все ж,
по совести сказать,
куда мы так спешим?
Как времени отсчет ведет
механика твоя,
так сердца пульс
ведет отсчет
земного бытия…
Но если циферблат замрет,
бесстрастным станет круг,
но если сердце от невзгод
устанет биться вдруг,
то разве время оборвет
течение свое,
и разве прекратит мой род
земное бытие?
Веди, будильник, жизни счет!
Пульс, бейся в унисон!
Пусть труд вершится,
ночь течет –
нет времени на сон!
СОТАЯ ЗВЕЗДА
Дремлют отроги, а ветер-куюн
вышиб из глаза слезу.
Я на вершине.
Я весел и юн.
Вижу стоянку внизу.
Эх, не мешали бы мне облака
звезды считать в вышине!
Но словно бабушка издалека
шепчет поверие мне:
«Звезд не считай! Далеко ль до беды?
Знает издревле народ:
лишь досчитаешь до сотой звезды –
лопнет твой бедный живот!».
Бабушке старой назло среди скал
звезды считал я, но вот
сотой звезды никогда не искал,
трогал в испуге живот…
Годы прошли, оставляя следы.
Бабушкин помня укор,
до девяносто девятой звезды
счет я веду до сих пор.
Только напрасно грозится беда.
Мне не забыть никогда:
сотая прячется где-то звезда,
главная в жизни звезда!
* * *
Хотя известней год за годом
моя родная сторона,
еще не названы народом
селений многих имена.
Еще на кручах перевала
найдется дикая тропа,
куда вовеки не ступала
людская резвая стопа.
Еще в беде, в тревоге, в счастье
среди обыденных забот
есть друг-товарищ, чье участье
тебя поднимет и спасет.
Еще в мерцании Вселенной
найдется девушка одна,
которая в любви нетленной
тебе единому верна.
Еще вблизи Отчизны милой,
где суждено мне жизнь прожить,
в душе моей найдутся силы
быть другом и любимым быть.
* * *
На запад,
на запад
качу я в плацкартном вагоне:
колеса стучат, как
тупыми копытами кони!
От топота
никнут
цветы на священной поляне.
От топота
вскрикнут
воителей тени в кургане.
И скорый состав,
устрашась от великого стона,
на запад,
на запад,
на запад
стремится бессонно…
ПОСЛЕДНИЕ ИЗВЕСТИЯ
С утра тревожны новости
в эфире,
тревога даже в паузах слышна.
На волоске висит в безумном мире
последняя вселенская война,
и, грохоча, как дальняя лавина,
несет волненье радиоволна…
В эфире, словно часовая мина,
пощелкивает грозно тишина…
В который раз не удержусь
от вздоха…
…добрался сын до радио и враз –
шалун двухлетний, несмышленыш,
кроха! –
под музыку смешно
пустился в пляс!
Вот он смеется…
Люди! Человеки!
Неужто объяснять придется мне,
что жизнь свою отдам,
чтоб он вовеки,
вовеки не услышал о войне!
